– А ты меня любишь?
– Ага.
– И я тебя.
Шорох, звук поцелуя, тихий смех.
Дуб, у корней которого лежала парочка, чуть качнул листвой: «Молодёжь».
Сколько таких влюблённых здесь стояло, сидело и лежало. От совсем юных, когда любовь только-только прикасается краешком крыла к нежной душе. До умудрённых опытом, у которых запеклись на сердце болезненные шрамы предательств, обид и потерь. Все они вели себя одинаково – хотели верить. И верили. Пусть на краткий миг, на секунду, пусть сквозь сомнения и тернии прошлого опыта, но верили. Словам любви, поцелуям, обещаниям, что так легко раздаются в розовом тумане влюблённости.
Видел дуб парочки, у которых глаза горели одинаковым светом. Видел и те, в которых горело только одно сердце, а второе а лишь притворялось, изображало свет любви. Но тот, кто хочет верить, поверит и обманным картинкам.
Видел и женские фигурки у своих корней, склонившиеся, словно молоденькая берёзка, не выдержавшаяся тяжести снежной перины на ветвях. Они горько рыдали, оплакивая крушение любви, и причитали о том несбывшемся, что так манило и звало.
Мужчины не рыдали. Они молча сидели и лишь плечи вздрагивали время от времени. Кто-то яростно носился вокруг, молотя воздух в бессильной злости и невозможности изменить хоть что-то, вернуть потерянный рай.
Потом эти же люди приходили с другими и снова глаза их горели ярким светом надежды, веры в чудо и любви. Или не приходили, и дуб понимал, что они заперли сердце на крепкий замок и больше уже никого в него не пустят.
Парочка угомонилась. Девушка, сидящая спиной к древесному стволу, задумчиво разглядывала парня, что лежал на её коленях. Небрежно отброшенный колчан, из которого выглядывали стрелы, лук, прислонённый к дереву, парень был охотником и в лес сбежал под предлогом охоты. Девушка же отправилась как бы поискать ягод, самое время для них.
Но, конечно, никакой охотой – ни на лесных зверьков, ни на ягоды, они не занимались. Встречались в лесной чаще под большим дубом и долго болтали или вот так молча смотрели друг на друга. Прекрасно зная, что в селении им даже виду нельзя подаваться о своём знакомстве и, тем более, влюблённости. Слишком разные семьи, слишком амбициозны родители.
Девушка наклонилась к парню и нежно поцеловала его в губы.
– Надо идти. А то хватятся, пришлют за мной слугу. Тебя увидят. Меня к тётке в город отправят и на тебя управу найдут.
Парень вдруг подскочил, зашагал по поляне туда-сюда, заговорил горячо:
– А давай убежим? Я знаю тайную тропу на ту сторону долины. Скажем, что мы муж и жена, снимем домик и будем жить.
– Жить…, – задумчиво повторила девушка. – Жить. Как мы будем жить? Ты охотиться, а я ждать тебя дома? И как мы будем говорить, что мы муж и жена, хотя такими не будем. Нехорошо это. А если дети появятся? Их же тоже надо кормить, одевать.
– Нуу, – протянул парень. – Я не думал об этом. Как-нибудь.
– Вот в том-то и дело, что не думал. Я очень тебя люблю и готова замуж хоть завтра, но ты ведь совсем не думаешь о том, какой будет семейная жизнь. Любовью сыт не будешь, надо и об обычных вещах помнить.
Юноша снова походил по поляне, задумчиво потирая подбородок.
– Я понял. Ты права, конечно. Я могу пойти в артель, отправиться с ними на промысел. Заработаю денег. Будет на что дом купить и заплатить священнику, чтобы обвенчал нас без разговоров. Да и на жизнь останется.
– Хорошо, – сказала девушка. – Такой план мне нравится больше.
– Вот только одно меня смущает, – парень сел напротив возлюбленной и взял её за руки. – Дождёшься ли ты меня? Не посватают ли тебя раньше, чем я вернусь?
– Глупенький, – рассмеялась девушка. – Как придут эти сваты, так и уйдут. Батюшка меня неволить не будет, за нелюбимого не отдаст, а уж к чему придраться я найду.
– Так почему бы мне тогда просто сватов не заслать и дело в шляпе? – пытливо спросил юноша.
– Ишь ты, какой прыткий, – улыбнулась девушка. – Как ты себе это представляешь? Сам же знаешь, почему тебе и пробовать не стоит. По крайней мере, сейчас. Вот заработаешь денег, станешь на ноги покрепче, тогда и придёшь. Может и уступит отец моим просьбам.
– А это мысль, – задумался парень. – Всё, решено! Сегодня же запишусь в артель и пойду за зверем. Ворочусь с богатством и тогда свататься приду. Только ты меня дождись! – он стиснул тонкие девичьи ладони в своих руках.
Больше эту парочку дуб у себя не видел и не знал, что с ними сталось. Смог ли парень заработать достаточно, чтобы стать завидным женихом? Дождалась ли его любимая или уступила кому другому? Сбежали ли они вместе в неведомые края, оставив родителей в отчаянии гадать об их судьбе?
Дуб по-прежнему шелестел листвой, вслушиваясь в разговоры под собой. Он знал одно: любовь приходит, чтобы наполнить сердце радостью, осветить его. Всегда есть время любить, а есть отпускать любовь. Или позволять ей изменяться во что-то, более близкое к жизни.
Любовь нельзя запирать. В клетке она застывает, глохнет и пропадает. Начинает нехорошо пахнуть – неоправданными надеждами, призраками прошлого. Перерождается в злобу, подлость, страх. Перестаёт быть любовью.
И какой тогда в ней смысл?